Уходящий в отставку китайский генерал Хэ Лей недавно попал в новости, предположив, что самая большая слабость военной машины Китая в сравнении с Соединенными Штатами заключается в том, что Поднебесная никогда не вела реальной войны. Он отметил, что ни один из все более совершенных образцов вооружений, самолетов и кораблей Пекина не был испытан в бою. Более того, большая Народно-освободительная армия Китая (НОАК) продолжает полагаться на призывников, а не на проходящих долгую службу профессионалов, как в армии США. По его словам, китайских военных «будут одолевать сомнения, пока они не вступят в настоящую схватку». Но откровенный пекинский генерал прав лишь частично. Это, конечно, верно, что, пожалуй, в мире совсем немногие военные имеют такую же глубину и широту боевого опыта, как у американских военных, в особенности, если рассматривать лидеров по этому показателю. Представители высшего генералитета США часто имеют за плечами две, три, четыре или даже больше боевых кампаний за рубежом, которые включают в себя все: от обычных боевых действий до длительных операций по борьбе с повстанцами и продолжительных ударных операций против террористических групп. Однако этот глубокий багаж американского боевого опыта имеет скрытые недостатки. Как мы недавно писали, предположения и ожидания относительно грядущей войны часто сильно зависят от недавнего опыта, поскольку прошлое часто является подсознательным компасом, который ориентирует мысли о будущем. Размышления о предстоящей войне могут быть абсолютно беспрепятственно ограничены проецированием опыта прошлого на будущее. Это является естественным человеческим стремлением мыслить линейно о том, что может произойти, окрашивая его в цвета уже произошедшего. Но следующая война, особенно если соперниками в ней станут великие державы, может иметь поразительно мало общего с войнами прошлого. Боевые действия могут разворачиваться совершенно неожиданным образом, быстро вырываясь за рамки интеллекта даже самых креативных военных мыслителей. Предстоящая крупная схватка между государствами будет первой войной эпохи Четвертой промышленной революции, и она может кардинально изменить все наши представления о характере современных боевых действий. Основатель и президент Всемирного экономического форума Клаус Шваб отлично описал Четвертую промышленную революцию пару лет назад. Первые три промышленные революции хорошо известны. Первая, с 1760 по 1840 год, подарила человечеству паровую машину, железные дороги и машиностроение. Вторая, примерно с 1870 по 1914 год, дала нам электричество и массовое производство. Третья, часто называемая цифровой революцией, протекала в последние десятилетия XX века и породила полупроводники, компьютеры и интернет. Четвертая промышленная революция началась примерно в 2000 году, представляя собой надстройку по отношению к Третьей. Она заключается в использовании все более широкого влияния цифрового мира во всех аспектах современной жизни.
Шваб убедительно доказывает, что новая революция — не просто продолжение предыдущей. По его словам, Четвертая промышленная революция является совершенно новой вехой, и характеризуется размыванием различий между физической, цифровой и биологической сферами. Стремительный рост числа технологических прорывов в таких разнообразных областях, как квантовые вычисления, биотехнологии, искусственный интеллект, робототехника и нанотехнологии — и особенно в синергии между ними — глубоко меняет почти все формы человеческой деятельности. Кроме того, отличием новой революции являются экспоненциальная скорость, с которой она разворачивается; беспрецедентная широта и глубина ее последствий; а также то, как она разрушает и трансформирует компании, отрасли, страны и даже человеческое общество. Четвертая промышленная революция обещает быть беспрецедентной как по глобальным последствиям, так и по своей разрушительной силе. Книга Шваба вызвала ряд интереснейших о том, как Четвертая Промышленная революция повлияет на государственное управление, бизнес и общество. Но, похоже, это обсуждение на удивление мало коснулось вооруженных сил США, мало повлияв на мышление американских военных о будущих войнах. Что будет означать борьба с конфликтами в мире эпохи Четвертой промышленной революции — и что потребуется для победы? Подобно тому, как она разрушит и изменит общество, Четвертая промышленная революция изменит характер самих конфликтов. Основополагающая природа войны, как утверждал много лет назад Клаузевиц, может оставаться постояннойной, но способы ведения войн постоянно меняются по мере развития социумов. Синергия между элементами Четвертой промышленной революции уже преображает поля сражений XXI века несколькими различными способами.
Космос и киберпространство. Эти две относительно новые арены ведения противоборства появились после Третьей промышленной революции, но никогда не были в полной мере опробованы во время войны. Нет никаких документов об извлеченных уроках, исторических сражений, которые можно было бы изучить, прецедентов того, как могли бы разыграться боевые действия в этих областях, и нет способа узнать, насколько разрушительно это может оказаться для современного общества. И также любые сражения в этих областях будут мешать (и даже могут ослабить саму способность как таковую — прим. автора) американским военным сражаться в более традиционных областях суши, моря и воздуха, поскольку жизненно важные системы связи и другие средства поддержки сегодня почти полностью зависят от космических спутников и компьютерных сетей. Искусственный интеллект, большие данные, машинное обучение, автономность и робототехника. Некоторые из наиболее выдающихся лидеров в этих областях публично предупреждают об угрозах неконтролируемой среды. Военные операции, проводимые с помощью этих технологий, особенно искусственного интеллекта, могут разворачиваться настолько быстро, что эффективные ответные меры потребуют вывода из цепи принятия решений человека как звена. Позволение умным машинам принимать традиционно человеческие решения об убийстве других людей чревато опасностью морального характера. Но это может оказаться необходимым, чтобы выжить на будущем поле боя, не говоря уже о победе. Противники будут стремиться использовать эти возможности, а также мощные оперативные преимущества, которые они смогут обеспечить. Возвращение массированности и оборонительного преимущества. Хаммес убедительно доказывает, что американские военные в последние десятилетия отказались от массированности в пользу точности, успешно сражаясь меньшими силами, использующими управляемое оружие. Но технологии Четвертой промышленной революции позволят широкому кругу субъектов получить массу недорогих возможностей, которые не были им доступны никогда ранее. Особенно этому способствовали достижения в аддитивном производстве (также известном как 3D-печать — прим. автора). Это означает, что американские военные должны уйти от сегодняшнего использования небольшого количества невероятно дорогостоящих «изысканных» систем вооружения в сторону компактного, умного и более дешевого оружия — особенно массы автономных беспилотных летательных аппаратов, рой которых обладает сокрушающей силой. Хаммес также утверждает, что такие рои «могут сделать оборону доминирующей формой войны», потому что они создадут условия, когда «отказаться от присутствия в какой-либо сфере будет намного проще, чем ее использовать». Новое поколение высокотехнологичного оружия. Соединенные Штаты и некоторые из их потенциальных противников внедряют технологии Четвертой промышленной революции в целый ряд новых инновационных систем вооружения, включая рельсотрон, оружие направленной энергии, гиперскоростные снаряды и гиперзвуковые ракеты. Это новое оружие значительно увеличит скорость, дальность и разрушительную мощь обычных вооружений. Настолько, что ранее невозможно было себе представить. Однако военные США по-прежнему чрезмерно инвестируют в устаревшие системы, построенные на технологиях конца XX века, которые конкурируют с данными новейшими разработками за дефицитные оборонные доллары. Здесь растущие державы, такие как Китай, получают явное преимущество. Они могут внедрять новейшие технологии без огромной финансовой нагрузки, направляемой на поддержание старых систем и военно-промышленных кругов, которые их продвигают (а для авторитарных государств еще и без соблюдения демократических норм транспарентности и гражданского надзора — прим. автора). Эта проблема серьезно усугубляется неотлаженной американской системой закупок, в которой сроки разработки новых образцов вооружения растягиваются на десятилетия. Неизвестный секретный фактор. Секретные технологии, разработанные как друзьями, так и врагами, скорее всего, впервые проявят себя в ходе следующей крупной войны, и невозможно предсказать, как они изменят динамику боя. Они могли бы сделать нынешнее оружие неработоспособным или устаревшим, либо предоставить одной из сторон неожиданный боевой потенциал для одержания победы. И вполне возможно, что технологии, тайно охраняемые той или иной стороной для неожиданного использования в первый день грядущей войны, уже могли быть скомпрометированы. Туман войны станет еще плотнее, если в нем будут скрываться всевозможные непредвиденные и незнакомые американским военным вызовы. Зарождающиеся черты Четвертой промышленной революции свидетельствуют о том, что мы находимся на пороге глубоких изменений характера боевых действий. Следующий крупный конфликт, несомненно, продемонстрирует все непреходящие качества человеческой войны. В то же время, сражения, оружие и тактика вполне могут оказаться совершенно беспрецедентными. Вплоть до конца долгой, комфортной и знакомой эпохи сегодняшние военные офицеры могут маршировать, по большей части не зная, как воевать в ходе крупного столкновения. Изучение войны всегда было основано на тщательном исследовании прошлых сражений, чтобы разглядеть в них уроки для тех, кто еще не побывал в бою. Но в сегодняшнем мире этот важный исторический объектив должен быть дополнен фокусировкой на будущее. Фантастические произведения о грядущих войнах могут помочь военным мыслителям освободиться от интеллектуальных ограничений линейного мышления и определить неожиданную динамику, угрозы и вызовы будущих боев. Повествования, такие как Ghost Fleet, Automated Valor, Kill Decision и многие другие (https://thestrategybridge.org/the-bridge/2017/2/6/science-fiction-and-the-strategist-a-reading-list), могут помочь креативным военным лидерам вообразить невообразимое и представить, как, возможно, будут разыгрываться битвы грядущей войны, чего не может подсветить объектив, направленный в прошлое. Это поможет гарантировать, чтобы первая война эпохи Четвертой промышленной революции не последовала за провалом воображения из-за того, что атаки 11 сентября были описаны незабываемо. Адаптация к меняющемуся характеру войны в ходе Четвертой промышленной революции станет колоссальным вызовом для американских военных лидеров — и масштабы этого вызова будут только увеличиваться в ближайшие десятилетия по мере того, как будет расти огромный разрушительный потенциал этой эпохи. Сформированные в давние времена доктринальные убеждения, личный боевой опыт и высоко ценимое дорогое оружие — все это, возможно, надо отложить в сторону, чтобы объективно оценить, как бороться и побеждать в ближайшие годы. Генерал Хэ может верить, что самая большая слабость китайских вооруженных сил — это отсутствие современного боевого опыта, но ни одна военная машина — даже испытанная в бою военная машина США — не имеет какого-либо опыта ведения войны, которую предстоит вести в эпоху Четвертой промышленной революции. Американские военные лидеры должны постоянно подталкивать себя к тому, чтобы максимально креативно, не ограничиваясь какими-либо рамками и стереотипами, продумать, как подготовиться к будущим битвам. Простое внесение дополнительных изменений в сегодняшние, унаследованные из прошлого установки и процессы ведения боевых действий может оказаться катастрофическим против врагов, которые будут успешно использовать масштабные глобальные изменения. Примечание для наших читателей: В нашей следующей колонке будет опубликован третий ежегодный список для чтения/просмотра/прослушивания на летних каникулах! Присылайте свою любимую художественную и документальную литературу, а также аудиовизуальные произведения на тему национальной безопасности (в широком смысле) на электронный адрес strategicoutpost@gmail.com, и в следующем месяце ищите ваши предложения в нашем списке! Генерал-лейтенант Армии США в отставке Дэвид Барно — почетный специалист, а Нора Бенсахель — почетный исследователь Школы международной службы Американского университета. Также они как редакторы сотрудничают с War on the Rocks, где ежемесячно выходит их колонка. Подпишитесь на рассылку Strategic Outpost от Барно и Бенсахель (http://eepurl.com/bOop2v), чтобы отслеживать выход статей этих авторов, а также мероприятия с их участием.
*Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: «Свидетели Иеговы», Национал-Большевистская партия, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ, ДАИШ), «Джабхат Фатх аш-Шам», «Джабхат ан-Нусра», «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Тризуб им. Степана Бандеры», «Организация украинских националистов» (ОУН).
Оставить комментарий
