Согласно официальным заявлениям, последовавшим за решением о высылке российских дипломатов из Германии, Россию упрекают в том, что она не готова к сотрудничеству в деле Скрипаля. От нас требуют, чтобы мы осознали свою ответственность, сыграли конструктивную роль и выполнили свой долг в деле расследования происшествия. Эти заявления свидетельствуют либо о недостаточной информированности, либо о предвзятости. Российская позиция по этому вопросу было неоднократно изложена на всех возможных уровнях.
С самого начала мы утверждали, что Россия не имеет никакого отношения к происшествию в Солсбери и что у нас нет даже гипотетического мотива, чтобы совершить такое преступление. Мы официально заявили о своей готовности сотрудничать с Великобританией и Организацией по запрету химического оружия, согласно правилам конвенции о химическом оружии. При этом очевидно, что такое сотрудничество, если оно призвано найти ответы на все имеющиеся вопросы, предполагает доступ к материалам расследования, включая пробы химического вещества, на которые ссылается Лондон. Но британская сторона отклонила все наши предложения и требовала от нас только одного: чтобы мы признали себя виновными и покаялись.
Однако мы не будем признавать своей вины в применении отравляющего вещества в Солсбери, так как мы этого не совершали. Разговаривать с нами на языке ультиматумов бесполезно. Неправильно подгонять результаты текущих расследований под такой приговор, который удовлетворил бы британцев и который они уже объявили. Так это уже было в случаях с Литвиненко, Березовским и другими российскими гражданами, которые в Великобритании при загадочных обстоятельствах погибли и продолжают погибать (дело Глушкова).
Не скрою, что нас удивляет и разочаровывает поведение тех наших партнеров, которые полностью полагаются на высказывания Лондона, вместо того чтобы совместно с Россией содействовать тщательному расследованию, и, более того, предпринимают шаги, которые, безусловно, приведут к обострению двусторонних отношений. Без какого-либо основания, без учета презумпции невиновности. Выводы о предполагаемой ответственности России в деле Скрипаля были сделаны без изучения актов расследования, а лишь на основании исключительно чужих точек зрения и предположений, а также сомнительных формулировок типа «вероятнее всего» и «нет никакого иного простого объяснения».
Это новшество в практике международного права и юрисдикции, а также в поведении наших партнеров, которые раньше всегда уповали на приоритет права. Мы вынуждены констатировать, что под давлением Вашингтона и Лондона кое-кто пляшет под их дудку. Это прискорбно.
По поводу заявления о том, что «нет никакого другого простого объяснения»: многие эксперты, в том числе в Германии, уже обратили внимание на то, что этот скандал играет на руку исключительно Терезе Мэй, у которой до последнего времени были серьезные внутриполитические проблемы, в том числе в контексте Брексита. Дело Скрипаля предоставило британским властям возможность отвлечь внимание от их внутренних проблем, заручиться солидарностью международных партнеров, поднять рейтинги правящей партии и возглавить крестовый поход против нашей страны незадолго до Чемпионата мира по футболу, право на проведение которого в свое время получила Россия, а не Великобритания. Кроме того, уже ослабло действие прежних «страшных историй», ставших причиной западных санкций, и, очевидно, требовался новый повод.
С большой долей вероятности мы предполагаем, что в деле Скрипаля Россия имеет дело с дерзкой, грубо сфабрикованной антироссийской провокацией. Нельзя исключать и то, что в это дело могут быть вовлечены британские секретные службы, особенно ввиду большого количества вопросов, на которые Великобритания даже самым близким союзникам ответить не может или не хочет.
Какие у Лондона есть доказательства того, что Российская Федерация причастна к этому отравлению? Для чего России надо было совершать нападение с химическим оружием на Сергея Скрипаля, который законно, с разрешения властей, покинул страну? Почему Лондон отказывается сотрудничать с Россией в этом вопросе? Как можно объяснить тот факт, что якобы примененное опасное боевое вещество не привело к множеству других жертв? Почему ход расследования столь важного происшествия, настолько опасного для местного населения, скрывается от общественности? Почему отравление Скрипалей и сопутствующие обстоятельства не задокументированы камерами видеонаблюдения? Какие антидоты получили жертвы, и как вышло, что они были наготове у британских врачей, хотя примененное вещество было якобы специфическим?
Когда и каким путем в Лондоне получили информацию о программе, которую они сами называют «Новичок»? Или, может быть, в британской военной химической лаборатории в Портон-Дауне, которая находится в непосредственной близости от Солсбери, вышеназванное вещество производилось или исследовалось? Случайность ли, что в Портон-Дауне незадолго до отравления Скрипалей провели учения по отработке мер по химической деконтаминации? Хотелось бы получить ответы на эти и многие другие вопросы. И все же похоже, что Лондон не особенно заинтересован в том, чтобы найти непосредственных исполнителей этого преступления и выяснить их мотивы. Пока он занимается политическими декларациями. Очень вероятно, причина — в том, что он уже знает ответы на все вопросы.
Сергей Нечаев с начала 2018 года занимает должность посла Российской Федерации в Берлине.
*Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: «Свидетели Иеговы», Национал-Большевистская партия, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ, ДАИШ), «Джабхат Фатх аш-Шам», «Джабхат ан-Нусра», «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Тризуб им. Степана Бандеры», «Организация украинских националистов» (ОУН).
Оставить комментарий
