Сегодня в Украине, похоже, только ее президент Владимир Зеленский уверен, что его страна победит после завершения военной спецоперации, которую Москва начала 24 февраля 2022 года. И что это России нужно учить слова «репарация» и «контрибуция» для точной формулировки будущих российско-украинских отношений.
Среди нормальных же людей уже практически никто не сомневается, что две из трех главных задач, которые поставила перед собой Россия в Украине две будут выполнены. Будут защищены признанные Россией ДНР и ЛНР, причем они восстановят свою территориальную целостность в пределах Донецкой и Луганской областей, как они обозначены при административном делении республики и как определили майские референдумы 2014 года, подтвердившие курс на независимость двух анклавов от Украины.
Выполнят российские войска и вторую задачу -- демилитаризации Украины: ее войска будут разгромлены и фактически разоружены. И произойдет реальное чудо, если случится это без больших потерь среди украинского воинства, которое, как и весь украинский народ, оказалось в заложниках у незначительной прослойки общества и политикума в правящем классе, которую для удобства все называют «неонацистами» и, которая, если честно, таковой и является. И основные силы ВСУ просто сами должны справиться и купировать неонацистские загрядотряды, которые не дают им правильно оценивать сложившуюся ситуацию и сражаться до конца, а не прекращать бессмысленное сопротивления. Более сильному противнику, который, к тому же, не хочет никого убивать, но вынужден будет это сделать.
И тогда, после демилитаризации, однако, останется третья, самая сложная задача – денацификация. Сложная потому, что касается идеологии и мировоззрения, которые не меняются в умах граждан самим фактом победы или указом о смене парадигмы мышления украинцев и развития всей Украины. А ее с момента провозглашения в 1991 году независимости готовили -- перевоспитывали, переформатировали переучреждали и утверждали -- как противовес России. Сначала -- как альтернативный центр силы и противовес России на постсоветском пространстве, а потом и вообще, как гигантскую АнтиРоссию – агрессивный русофобский плацдарм и полигон, своим тараном-острием направленный в мягкое подбрюшие северо-восточного соседа.
Следовательно, денацификация – это процесс наоборот, возврат к мировоззренческим первоистокам, репереформатирования из АнтиРоссии в нормальную Украину в политике, общественной жизни, культуре, духовно-психологической сфере. И не только на уровне внешней атрибутики или лозунгов (что тоже довольно легко осуществимо, поменяв флаги и бездушные надписи), но и на уровне сознания граждан, их внутренних жизненных установок, традиций, психологических настроек, привычек, и нравственных ориентиров. А вот эти изменения проконтролировать вообще нельзя, хотя бы потому что, это банально, чужая душа – потемки.
И без апелляции к людям, которые не поддались господствующей идеологии, без опоры на них и на тех, кто пересмотрел и переоценил свои бывшие взгляды невозможна никакая денацификация. Как, впрочем, и любая иная идеологическая перековка сознания народа, которому меняют парадигму его прежнего существования. Например, с войны на мир.
Люди не поменявшие свои прежние старые взгляды под давлением новых обстоятельств, люди пересмотревшие новые опостылевшие установки или готовые их пересмотреть, прагматично оценивая сложившуюся обстановку, -- это в любом изменяющемся обществе опора перемен. И гарантия, уходя от того, что сделало жизнь этого общества нетерпимым и невыносимым. Как в сегодняшней Украине необходим уход, освобождение от неонацистской идеологии и ее главных носителей – неонацистов-радикалов, готовых ради власти и торжества своих ксенофобских идей утопить собственную страну в крови и войне. И нужны люди, сменяющие неонацистов у руля государства. Вот их весьма условно можно назвать «пятой колонной» мира и добра, перемен и новой жизни.
Другими словами, Украине нужны и новые идеи, и новые люди, эти идеи поддерживающие и воплощающие их в жизнь. И это не чисто теоретические выкладки и призывы к борьбе за все хорошее против всего плохого. Это практическая необходимость. Самый успешный премьер-министр Украины Николай Азаров, который после госпереворота и торжества неонацистов, собравшихся его судить и изничтожить, сказал в интервью журналистам: «Денацификация — уничтожение бандеровской идеологии на всех уровнях. Это полная люстрация государственного аппарата на предмет устранения сторонников этой идеологии. Люстрация силовых структур и судебного корпуса»
Уникальность же проводимой военной спецоперации по денацификации в том, что у России в Украине практически нет своей пятой колонны, которая поддерживала бы эту идею. В том смысле, что, с одной стороны, практически не осталось людей – прежних политиков и госдеятелей -- с так называемой пророссийской ориентацией. Они либо уничтожены физически, либо выдавлены из страны в эмиграцию, либо политически зачищены и выдавлены из политической жизни под угрозой репрессий и расправ. С другой стороны, все система взращивания и воспроизводства правящего, если хотите по-модному, креативного класса была жестко и системно направлена социальный отбор политиков и управленцев только одной – русофобской – ориентации. Только для них работали социальные лифты и движение по карьерной лестнице признания, которое напрямую зависело от банальных русофобских клятв и камланий типа ритуально перехода на «СУГС» -- нацистскую речевку идентификации и самоидентификации: «Слава Украине! – Героям Слава!».
Примеров же положительного (в смысле достижения искомого результата) использования пятой колонны множество. Для начала можно вспомнить более-менее успешную денацификацию, которая была проведена в поверженной в 1945 году нацисткой Германии. И везде она опиралась на оккупационную администрацию стран-победителей и местные внутренние антинацистские силы. В Западной Германии – на антифашистов и прагматиков из прежних политических партий во главе с Конрадом Аденауэром, который стал национальным моральным и политическим авторитетом перемен. В Восточной Германии, в ГДР все прошло с опорой на тех же антифашистов и немецких коммунистов. И в странах будущего соцлагеря в Восточной Европе СССР опирался на местных коммунистов и их вооруженные отряды, зачастую боровшиеся с нацизмом Адольфа Гитлера.
В России проблема усмирения восставшей Чечни и антитеррористической денацификации была решена с опорой на прагматиков Ахмата Кадырова, которые поняли бесперспективность избранного радикалами курса на разрыв с Россией и построение исламского теократического, если хотите, ваххабитско-джихадистского государства, ориентированного на террористическое противостояние с Москвой.
В Сирии Россия и Иран в помощи законному правительству Башара Асада и отстаивании независимости этой страны от «арабской весны имени США» смогли опереться на многочисленные шиитские объединения и структуры, которые поддерживали и власть, и курс неамериканского развития Дамаска.
В конце концов, прошлой осенью талибы, эти «люди в сандалиях и вьетнамках» с автоматами, смогли одолеть и 300-тысячную армию правящего режима прозападного президента Ашрафа Гани в Афганистане, подготовленную и как бы до зубов вооруженную американцами, и саму эту американскую военную машину, вбросившую в завоеванную страну десятки миллиардов долларов. А все потому, что пятой колонной для талибов стало большинство афганского народа.
И теперь российские войска в проведении денацификации должны опираться на свою пятую колонну, повторяю, мира и прагматичных перемен. Сложность с этим возникает изначально: президент России Владимир Путин заявил, что речь об оккупации Украины Россией не идет, а спецоперация служит возвращению Украины украинскому народу, который и должен будет решить ее будущее. Причем такое, чтобы оно устроило и Россию.
Следовательно, и опоры в работе у новых украинских властей на российские гарнизоны и оккупационные администрации не будет. А что тогда? Банально остается лишь опора на прагматиков, которые выбрали мир и отказ от прежнего курса развития страны, который привел к войне. Курс на нейтральный и внеблоковый статус Украины, ради которого Россия и затеяла спецоперацию с демилитаризацией и денацификацией. На прагматичное выстраивание торгово-экономических в первую очередь, а потом и политических связей с Россией. На отказ от воинственной русофобии как основы нового культурного и духовно-нравственного воспитания нации.
Вот для этого и нужны запрет всех неонацистских организаций и структур, упомянутая Азаровым люстрация власти на всех уровнях, кардинальная перестройка и очищение всего образовательно-культурного, религиозно-духовного, вещательно-информационного, агитационно-пропагандистского и нравственно-психологического дискурса. Упоротых патриотов-нациков на выходе из «обработки» должны сменить политически умеренные прагматики.
Тот ж Азаров уверен, что в Украине даже после всех этих зачисток и неонацистских люстраций достаточно компетентных и достойных кадров – чиновников и специалистов, которые смогут успешно заменить уволенных и вычищенных радикалов. Даже на Западной Украине, в таких оплотах неонацистской необандеровщины, как Львов, Тернополь или Ивано-Франковск.
По словам Азарова, эти люди сейчас «сидят и молчат», поскольку «боятся» банальной физической расправы со стороны неонацистов, выполняющих роль карательных загрядотрядов не только в армии и на фронте. И это никакое не преувеличение опасности. На днях в городе Кременная на той части Луганской области, что оставалась подконтрольной ВСУ, тамошний мэр Владимир Струк попытался договориться с наступающими ополченцами ЛНР и российскими восками о мире в районе города, чтобы обойтись без военно операции там. И он сразу же был похищен неонацистами и расстрелян. А советник министра внутренних дел Украины Антон Геращенко радостно сообщил по этому поводу: «Судя по всему, его расстреляли неизвестные патриоты как предателя по законам военного времени».
Сделано это было неонацистами демонстративно и страшно с одной целью – чтобы другие боялись. И не пытались найти модели сотрудничества с ополченцами ЛДНР и войсками России. Однако такие модели подсказывает сама жизнь и жесткий прагматичный подход к решению общих проблем. Один такой пример – Чернобыльская зоны с остановленной ЧАЭС, Саркофагом над разрушенным в 1986 году реактором, который сейчас именуется «конфайнментом», и хранилищем отработанного ядерного топлива (ХОЯТ), «продукцию» которого неонацисты готовы использовать для «грязных атомных бомб» в борьбе с Россией.
Так вот в этой зоне российские войска смогли договориться о совместном патрулировании и поддержании безопасности и порядка с батальоном Национальной гвардии Украины, который осуществлял охрану взрывоопасных объектов. И сейчас в зоне ЧАЭС порядок и спокойствие, и неонацистам ловить нечего.
Необходимость поиска моделей послевоенно-послеоперационного обустройства Украины обусловлена еще и тем, что президент России Владимир Путин неоднократно подчеркивал, что освободительно-спасательная операция в инфицированной неонацизмом стране будет длиться до тех пор, пока заявленные цели не будут полностью достигнуты. Значит, нужно думать, экспериментировать и комбинировать, опираясь на силу и здравый смысл, которые и смогут противостоять мракобесию и варварству.
И в Украине сейчас как бы зашевелились внутренние силы, претендующие на власть в очищенной Украине. Не стоит их сейчас называть, потому что может так оказаться, что среди них окажутся те политиканы, которые приблизили госпереворот 2014 года и приход неонацистов к власти, а потом все 8 лет игрались в «оппозицию», спасая свои материальные блага.
Но уже сейчас ясно одно: эти ребята – клинико-патологические предатели даже похуже неонацистов. Как Иуда Искариот все же хуже, чем полицай в селе, отдавшийся Гитлеру за возможность выставлять земляков на сало и самогон. Осторожность со «спасателями», в конце концов, и может спасти Украину…
5 марта 2022 г. Москва. Владимир Скачко
