Когда не одержавшие до того ни одной победы южнокорейцы, устроив на прошлой неделе ошеломляющий сюрприз, выбили немцев с чемпионата мира по футболу, во многих странах люди, надо полагать, напевали свои любимые мелодии жанра К-поп (скажем, «Gangnam Style» или что-то в этом роде — прим. автора). Само собой, президент Южной Кореи Мун Чжэ Ин (слово Moon — "Луна" — на английском пишется так же, как фамилия южнокорейского лидера — прим.ред.), но и приезжал на прошлой неделе в Россию, чтобы лично присутствовать на футбольном матче, а также для встречи с российским президентом Путиным. Визит Муна в Россию получил минимальное освещение в западных СМИ, возможно, потому что ведущие американские газеты предпочитают сосредотачиваться на историях о том, что путинская Россия остается беспросветно изолированной. Не исключено, что они слишком заняты рассказами о Джоне Оливере и подобных ему знаменитых комиках, вместо того чтобы говорить о передовой дипломатии Муна. Это позор, потому что я считаю, что Мун должен быть главным кандидатом на следующую Нобелевскую премию мира, так как это он инициировал Олимпийское перемирие в начале 2018 года. Президенту Южной Кореи оказали честь выступить в российской Думе, по-видимому, именно после того, как оценили его смелые дипломатические маневры. Визит Муна в Россию является напоминанием о важной роли России в Северо-Восточной Азии. На давно назревшей встрече между Путиным и президентом Дональдом Трампом, которая состоится 16 июля в Финляндии, повестка дня будет переполнена до отказа: сдерживание гонки вооружений, как ядерных, так и обычных, стремление остановить кровопролитие на востоке Украины, а также чрезвычайно прискорбная и сложная сирийская проблема. На время обоих президентов претендуют и многие другие важнейшие вопросы — от Арктики до Афганистана. Тем не менее, ситуация с Северной Кореей тоже безусловно входит в повестку дня российско-американских отношений. И не только потому, что для обеих стран (и мира в целом — прим. автора) ставки здесь поистине огромны, но и потому что, как ранее уже писал на этой площадке, Москва может сыграть особенно важную роль в разворачивающихся переговорах с Пхеньяном. Отчет о визите появился в выходящей на русском языке «Независимой газете» под следующим, весьма интересным заголовком: «Сеул хочет лишить Пхеньян ядерного оружия с помощью Москвы». В статье признается, что отношения между Москвой и Сеулом не всегда были столь дружескими. Отмечается, что ранее южнокорейцы рассматривали Россию как покровителя враждебной им Северной Кореи. Точно так же во время холодной войны «у нас официальная пресса именовала южнокорейский режим марионеткой американского империализма». Но, если судить по тому, что мы видим, «все это в прошлом», и Мун решительно настроен «положить конец» этому образу мышления.
В ходе визита, вероятно, стремясь привлечь внимание Путина, Мун взял с собой около 200 бизнесменов. Выступая перед Думой Мун выдвинул соображение, согласно которому мир на Корейском полуострове активизирует межкорейскую торговлю, что, в свою очередь, расширит экономические связи с Россией. По-видимому, имело место обширное обсуждение вопросов южнокорейских инвестиций в российскую энергосистему и экспорта российского газа в Южную Корею. Особенно соблазнительно для россиян, похоже, прозвучало то, что Мун подхватил давнее российское предложение связать российскую и корейскую железнодорожные системы: «Касаясь Транссибирской железнодорожной магистрали, Мун… выразил надежду, что она будет доходить до южного конца полуострова Пусан, где он вырос». Ведущий российский эксперт по Северо-Восточной Азии профессор Артем Лукин из Дальневосточного федерального университета (ДФУ) во Владивостоке разобрал отношения Южной Кореи и России в статье, опубликованной в конце мая 2018 года. Он объясняет, что в торговых отношениях между двумя странами Россия, по большей части, экспортирует ресурсы и импортирует из Южной Кореи автомобили, оборудование и предметы потребления. Он замечает: «К сожалению, список неудавшихся проектов, накапливавшийся в течение многих лет, пока гораздо длиннее успешно реализованных инвестиций». Тем не менее, Лукин полагает, что Россия может быть исключительно полезна Южной Корее как «потенциально важный мост, который ведет к КНДР». Он рассуждает о «Новой северной политике» Муна, полагая, что Россия (также как и Китай — прим. автора) должна сыграть важную роль в реализации заманчивой концепции президента Южной Кореи о построении новой стабильной и процветающей Северо-Восточной Азии. Он выделяет много положительных сигналов, поступающих из Сеула, а также предлагает, чтобы возвращение южнокорейских инвесторов в проект порта Раджин (куда Москва уже вложила 300 миллионов долларов США — прим. автора) могло бы создать перспективную и в то же время реалистичную основу для «Новой северной политики». Я уже писал на этом сайте, что роль Москвы в корейском кризисе исключительно важна, отчасти потому, что Россия — это не Китай. Действительно, Москва и Пекин могут иметь более или менее подобный подход. Но Россия по своей сути меньше угрожает обеим Кореям именно потому, что у нее нет демографического, экономического и культурного веса китайского колосса, расположенного по соседству. Этот аргумент особенно бросался в глаза год назад, когда отношения между Пекином и Пхеньяном испортились. Естественно, что роль России несколько уменьшилась в настоящий момент — после расцвета китайско-северокорейских отношений, который подчеркивался в ходе третьего визита Ким Чен Ына в Китай в июне. Тем не менее, очевидно выглядит более предпочтительным и вполне естественным, что Китай лидирует в этой ситуации — об этом мне настойчиво говорили российские специалисты, когда в декабре прошлого года я посетил ДФУ во Владивостоке, чтобы обсудить проблемы Северной Кореи. Тем не менее, активная поддержка России может оказать неоценимую помощь Китаю, которому отводится ведущая роль в денуклеаризации. В конце концов, Пекин может посодействовать этому процессу посредством пяти комплексных шагов, облегчающих его. Во-первых, в силах Пекина помочь в установлении в КНДР режима ядерных инвентаризаций и инспекций. Во-вторых, он может транспортировать ядерное оружие через Ялуцзян. В-третьих, хранить его на условиях наличия «двух ключей», когда КНДР сохраняет символический (но не фактический — прим. автора) контроль. В-четвертых, он способен укрепить гарантии безопасности и, наконец, может предложить помощь находящимся в тяжелом положении обычным силам КНДР (речь, например, о танках или самолетах — прим. автора). Но такой подход сразу будет раскритикован за то, что он фактически превратит Северную Корею в провинцию Китая. Однако, если совместно с Китаем в качестве более «доверенного лица» будет действовать Россия, это может помочь убедить руководство Северной Кореи пойти навстречу. Иными словами, вместо протектората Пекина Пхеньян мог бы пользоваться престижным статусом члена новой «Тройственной Антанты», которая включала бы Россию, Северную Корею и Китай. Фактически, это может быть трехсторонний военный пакт очень умеренного характера (по модели ШОС — прим. автора), который не будет представлять угрозы для других стран, особенно для Южной Кореи. Россия, безусловно, могла бы добавить престижа своим многолетним опытом контроля над вооружениями, а также реальными возможностями по сдерживанию, которые не подвергаются сомнению. Также может помочь то, что Москва и Пекин теперь имеют многолетний успешный опыт военно-политического сотрудничества для претворения этих планов в жизнь — они не чужие друг другу. Безусловно, от этих договоренностей весьма существенно выиграет российский Дальний Восток. Когда 16 июля Трамп встретится с Путиным, он на самом деле будет не в состоянии представить конкретные, осуществимые предложения как по деликатной ситуации на Украине, так и в отношении совершенно неразрешимого сирийского хаоса. Тем не менее, администрация Трампа уже вложила огромное количество времени и политического капитала в попытки урегулировать северокорейскую ядерную проблему. Никто не предполагает, что последующие шаги будут легкими или понятными. Тем не менее, Россия заявила, что готова играть конструктивную роль, и это еще раз было подчеркнуто в ходе важнейшей встречи Муна с Путиным на прошлой неделе. Если команда Трампа проявит мудрость, то они с Путиным и его способными экспертами по КНДР потратят в Финляндии значительное время и усилия на обсуждение исхода «финальной игры» по северокорейской ядерной проблеме. Мы начали это эссе, отметив, что сейчас все (включая всех российских экспертов — прим. автора) по праву заняты обсуждением футбола, но давайте не будем забывать о хоккее. Напомним, что динамичная мирная инициатива Муна появилась после бескомпромиссной сшибки северокорейской и южнокорейской женских хоккейных команд. Возможно, они не имели большого успеха на льду, но, как мы сейчас знаем, эти храбрые и стоические женщины начали нечто очень важное. Аналогичным образом российский хоккеист по имени Александр Овечкин (который, оказывается, — один из друзей Путина — прим. автора) как никогда за последнее время взволновал и объединил американскую столицу. У Овечкина и его российских товарищей по команде, похоже, не было никаких проблем во взаимодействии с американцами и другими партнерами из Швеции и Дании, когда они в первый раз доставили на берега Потомака Кубок Стэнли. Как ни странно, даже не у всех антироссийских ястребов Вашингтона получилось называть это «российской операцией влияния». Может быть, Овечкин и звезда «Американ Кэпиталз» Ти Джей Оши должны присоединиться к Трампу на Борту №1 в ходе его поездки в Финляндию? Эти два исключительных спортсмена могли бы показать свой заслуженный кубок, напомнив как Трампу, так и Путину о непреходящей ценности российско-американской стратегической координации. Такая координация может иметь решающее значение для обеспечения мира и стабильности в Северо-Восточной Азии и за ее пределами.
*Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: «Свидетели Иеговы», Национал-Большевистская партия, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ, ДАИШ), «Джабхат Фатх аш-Шам», «Джабхат ан-Нусра», «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Тризуб им. Степана Бандеры», «Организация украинских националистов» (ОУН).
Оставить комментарий
