Александр Вершбоу — известный американский дипломат, бывший заместитель генерального секретаря НАТО, экс-посол США в России и Южной Кореи, а ныне заслуженный научный сотрудник в Atlantic Council. Корреспонденту "Апострофа" удалось пообщаться с господином Вершбоу на полях конференции NATO Engages, которая проходит в Брюсселе параллельно с саммитом НАТО, о месте Украины на нынешней встрече союзников и о том, как споры президента США с партнерами из ЕС влияют на единство альянса.
— Где на этом саммите место Украины? И как вы можете объяснить то, что после саммита НАТО состоится встреча президентов США и России? — Во-первых, это хорошо, по моему мнению, что президент Трамп встретится с Путиным. Но меня беспокоит, что может произойти на встрече. Однако я считаю позитивом, что до этого он встречается с союзниками по НАТО. Это традиционно правильный подход, чтобы выработать сильный объединенный фронт среди союзников, прежде чем ты войдешь в комнату с Путиным. Поэтому, надеюсь, что Трамп, несмотря на все аргументы о 2%, наработает с союзниками общие темы для его встречи с Путиным. Это позитивный сценарий. Многих волнует, что Трамп и его искаженное видение истории подорвут позиции альянса о суверенитете и территориальной целостности Украины. Возможно, даже трансатлантическое единство насчет санкций. Хорошо, что будет встреча, но я разделяю нервозность по поводу ее результатов. Относительно позиции Украины на саммите я считаю, что альянс подтвердит свою сильную поддержку суверенитета и территориальной целостности Украины. К счастью, для Украины организовали совместную встречу с Грузией (заседание Североатлантического совета с представителями Украины и Грузии). Важным для НАТО является внимание к вопросу безопасности в Черном море, так как альянс делает там недостаточно. Будет хорошо пообщаться и с Украиной и с Грузией, которые стали жертвами агрессии России. Не думаю, что этот саммит станет для Украины шагом к членству в НАТО, но я не считаю, что он будет шагом назад. Нужно сделать еще очень много работы по достижению стандартов НАТО, улучшению совместимости украинской армии с войсками НАТО, и продолжение содействия операциям НАТО со стороны Украины поможет в этом плане.
— Если представить, что Украина уже достигла всех стандартов, членство в НАТО действительно возможно или все-таки НАТО рассматривает членство Украины как угрозу для себя из-за возможной реакции России?— Не секрет, что среди союзников нет полного единства. Особенно после вторжения России в Крым и на Донбасс. Некоторые союзники боятся любых сигналов, что членство Украины становится ближе. И как раз из-за реакции России. Другие признают, что Украина имеет право добиваться членства, и когда-то НАТО нужно будет выполнять обещания, включая те, которые альянс дал на Бухарестском саммите. Однако для Украины будет контрпродуктивно слишком сильно продвигать этот вопрос сейчас — гораздо лучше продолжать делать сложную работу, чтобы стать сильным кандидатом. Надеюсь, что геополитика вокруг этого вопроса изменится и эти скептические союзники присоединятся к другим. Я больше не причастен к принятию решений, но я думаю, что Украина будет членом НАТО. Для этого могут потребоваться годы и новое руководство в России, Украине и, возможно, Вашингтоне.
— Как то, что в последнее время происходит в отношениях между странами ЕС и Америкой, сказывается на их отношениях внутри НАТО, на их обязательствах по выполнению статьи 5 Вашингтонского договора? — Мне кажется, что, объективно говоря, ЕС делает все больше и больше, чтобы помочь Соединенным Штатам и НАТО. Лучшим примером является утвержденная на саммите инициатива военной мобильности и использования средств Европейской комиссии — значительных средств, 6 миллиардов евро — для улучшения инфраструктуры, которая будет способствовать мобилизации и укреплению НАТО. Происходят и другие хорошие вещи — в вопросе гибридной войны, противодействию миграции. В то же время усиливаются противоречия между ЕС и Вашингтоном из-за торговой войны, Израиля и Иерусалима, иранской сделки. Это влияет на дух единства, который нам нужен и внутри НАТО тоже. До сих пор повестка дня НАТО была словно отгорожена от других споров. Но я не уверен, что это будет возможно на саммите. Кажется, Трамп настроен скорее подчеркивать различия, чем искать точки соприкосновения.
— Мы услышали много красноречивых заявлений от Туска, Трампа, однако Столтенберг продолжает настаивать, что противоречия не влияют на политику стран-членов НАТО внутри альянса. Вы не согласны с ним? — Надеюсь, что он прав. Однако я не очень оптимистично настроен. Особенно после просмотра видео завтрака Столтенберга с Трампом, где Трамп озвучил этот монолог о Германии [что Россия контролирует Германию, потому что та покупает у нее газ], я боюсь, что спор будет центральным элементом этого саммита. Но Столтенберг должен быть примирителем, который будет держать всех в согласии для совместной работы, поэтому он публично должен говорить очень осторожно. Я сочувствую, потому что на протяжении двух лет был его заместителем.
— Вы знаете, что в этом году из-за позиции Венгрии на саммите не будет заседание Комиссии Украина-НАТО. Зато будет совместное заседание с Грузией. Вы опасаетесь, что этот формат может стать постоянным? Стоит ли Украине из-за вето Будапешта идти на уступки Венгрии, хотя вопрос не касается НАТО? И правильно ли, что НАТО открещивается от решения этого вопроса? — Не думаю, что это будет замена. Комиссия Украина-НАТО смогла встретиться на уровне послов — именно там делается сложная работа. И я надеюсь, что это будет вопросом не уступок, а взаимно приемлемого компромисса между Украиной и Венгрией о том, как образовательный закон имплементируют на практике. Надеюсь, что работа КУН на уровне министров обороны и иностранных дел восстановится. В то же время, хотя встреча НАТО одновременно с Украиной и Грузией состоится из-за этого спора с Венгрией, она создает дополнительный формат, поскольку безопасность Черного моря является общим интересом НАТО Украины и Грузии. Поэтому, возможно, это будет положительным моментом: союзники будут встречаться с представителями обеих стран на регулярной основе, чтобы обсудить черноморскую безопасность и другие вопросы, представляющие взаимный интерес. Но не за счет КУН или КГН (Комиссии Грузия-НАТО).
*Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: «Свидетели Иеговы», Национал-Большевистская партия, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ, ДАИШ), «Джабхат Фатх аш-Шам», «Джабхат ан-Нусра», «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Тризуб им. Степана Бандеры», «Организация украинских националистов» (ОУН).
Оставить комментарий
