В Харьковской области зарегистрировано более 123 тыс. внутренне перемещенных лиц (ВПЛ), около 82 тысяч из них живут в Харькове. О первых переселенцах и отсутствии законодательной базы, профессиональном выгорании и мотивации помогать рассказала первый заместитель директора Департамента социальной защиты населения Харьковской облгосадминистрации Татьяна Бабенко.
По ее словам, первые переселенцы начали приезжать в Харьковскую область в мае 2014 года. Эту область выбирали те, кто не хотел уезжать далеко от своих домов, надеясь вернуться. «Тогда на государственном уровне еще не было никакой законодательной базы. Мы понимали, что надо поддержать людей, поэтому организовали комнату для их приема, посадили там специалистов. Сразу же начали работать вместе со Службой чрезвычайных ситуаций и Миграционной службой, позже приобщили также полицейских и врачей. Работники нашего департамента составили график, по ним вставали со своих рабочих мест, спускались вниз и принимали людей», – вспоминает Татьяна Бабенко.
Так, сначала сотрудники составляли списки переселенцев от руки, потом работники Службы чрезвычайных ситуаций сделали образец справки об обращении людей. «Это в октябре появились 505 и 509 постановления Кабмина о том, как регистрировать переселенцев, как им назначать помощь. Тогда мы смогли раздать эту работу и на местные управления. Мы предложили местным советам искать более или менее пригодные для жизни пустые помещения, где можно расположить людей. Конечно, очень много делали волонтеры. Однако они не могли решить вопросы, связанные с органами государственной власти. Часто они давали нам информацию о людях, которым можем помочь именно мы», – добавила Бабенко.
Она отметила, что сейчас в работе с переселенцами уже нет тех сложностей, которые были в 2014-2015 годах. «Психологически трудно было в начале, когда люди были возбуждены, неуравновешенны. Они приезжали – а здесь огромные очереди. Было столько людей, что они не помещались в коридоры местных управлений. А мы просто физически не могли быстрее», – говорит Бабенко.
Теперь уже работа с переселенцами стала одной из составляющих работы управлений труда и социальной защиты населения. «Переселенцы – это для нас новая категория, они казались иными, но это только из-за стресса, с которым они еще не успели справиться. Два-три часа – и они уже в Харькове. Мы должны были выслушать их, сохранять спокойствие. Здесь, конечно, имело место и профессиональное выгорание наших специалистов. Да, были такие, кто в то время увольнялся. В основном это касается молодых коллег, которые еще не привыкли к этой системе. Люди приходили, им хотелось делать добро, принимать людей. Когда они вечером шли домой совсем без сил, то впоследствии говорили, что на такой работе работать невозможно. Именно в 2014 и 2015 годах у нас была самая высокая за последние 10 лет текучесть кадров», – сообщила Татьяна Бабенко.
Бабенко отметила, что в своей среде она не видит предвзятого отношения и к переселенцам. «Я родилась в Черновицкой области и не вижу разницы между теми, кто там живет, и людьми с востока. У нас в департаменте работают пять человек из Донбасса – кто-то перевелся еще в начале конфликта, кто-то впоследствии прошел по конкурсу. Они имеют справки переселенцев, снимают квартиры, но они такие же. В своей среде я не вижу никаких предубеждений. В начале, когда было много эмоций, мне звонили начальники местных управлений и говорили, что, видимо, им нужна охрана, они боялись переселенцев. Но никто не закрывал кабинеты, эмоции впоследствии прошли», – подытожила она.
Как сообщалось ранее, Харьковская область оказалась наименее терпимой к переселенцам. Об этом говорят результаты мониторинга социальной сплоченности и конфликтной чувствительности деятельности органов власти, которые касаются ВПЛ.
